Разговариваем с Еленой, мамой девочки Насти, 6 лет. Елена обратилась ко мне потому, что это настойчиво порекомендовал тренер Насти по плаванию. Девочка, вроде бы, ходит в бассейн с удовольствием, но очень боится прыгать с тумбочки. Ее пытались уговаривать, увещевать, показывать на примере других детей, но проблема остается. Как только дело доходит до ненавистной тумбочки, девочка замыкается в себе, очень сильно напрягается.
Как это часто бывает в случае с детскими страхами, Елена считает проблему дочки очень локальной, ситуационной, слегка недоумевает и даже раздражается по поводу такой «глупости».
Конечно, разговариваем с Еленой об их с Настей семейной истории. «У нас в семье все прекрасно. У меня хороший муж, он просто эмоциональный, бывает, громко разговаривает, может даже повысить голос, но это не от злости, просто такой темперамент. Вот в прошлом браке было по-другому. Там муж, порой, поднимал руку, мне сильно доставалось. Я, конечно, иногда вздрагиваю, когда слышу громкий голос мужа, но потом вспоминаю, что теперь я в безопасности. Если бы не проблема с бассейном, с Настей все было бы прекрасно. Она чудесный ребенок, послушная, ласковая. Правда, очень ревнивая. Не любит отпускать меня от себя, не хочет ни с кем делить».
Я спрашиваю, удалось ли Елене получить какую-то помощь после ее первого брака, переживания опыта насилия. Она говорит, что нет, в этом не было особой необходимости, да и времени тоже.
Общаемся с Настей, разговариваем, рисуем, играем, делаем «Карту мишеней» - технику, которая хорошо помогает прояснить ситуацию и уточнить запрос. Настя соглашается с тем, что прыгать с тумбочки страшновато, потому что боишься удариться о воду, может быть больно. Но потом Настя начинает рассказывать о том, что ей часто снятся «плохие сны про маму» - сны, в которых с мамой что-то происходит. Страх за маму есть у девочки и днем, именно поэтому ее не хочется отпускать от себя, нужно держать в поле зрения.
Получается, что именно страх смерти близких стоял за переживаниями и «проблемами с тумбочкой» у моей маленькой клиентки. И с одной стороны, это довольно естественная история для шестилетнего ребенка, поскольку именно в этом возрасте у детей формируются первичные представления о жизни и смерти. Но в случае с Еленой и Настей явно присутствовал и другой пласт: насилие, которое пережила в свое время мама девочки, ее переживания и тревога, которые существовали как эмоциональный фон в семейной атмосфере и влияли, в том числе, на страх девочки.
Как часто замечают мои коллеги, работающие в том числе и с детьми, дети очень часто «приводят» своими проблемами и эмоциональными трудностями к психотерапевту своих родителей, помогая им обратиться за, возможно, давно нужной, но не получаемой профессиональной поддержкой. И это их удивительная и очень трогательная способность.
P.S. Образы Елены и Насти являются собирательными, основанными в значительной степени на моих фантазиях и личном опыте. Любые совпадения с реальностью случайны.