Оля — девушка 17 лет. Она сама была не против встретиться с психологом, потому что ей тяжело, особенно в последнее время. Оля поступила в прошлом году в училище, на ту специальность, о которой всегда мечтала, к которой долго готовилась, но потом почему-то сил посещать занятия как будто не стало, накапливаются «хвосты», дома на этой почве конфликты с родителями. Да и друзья как будто не понимают. И вроде знаешь, как все можно исправить, но почему-то хочется только плакать, уткнувшись в подушку.
Ранняя юность — очень сложное время. С одной стороны, ты как будто вырываешься на свободу, появляются новые планы, новые перспективы, новые возможности, но с другой — как же трудно бывает порой понять себя, справиться с переполняющими чувствами, как важно нравиться окружающим, и в то же время — испытывать жгучее желание, чтобы окружающие могли понять и принять «меня настоящую». А ведь эту настоящую себя и самой не всегда просто узнать и понять.
Конечно, эти темы не раз и не два возникали при нашем общении с Олей. Мы исследовали ее, приближаясь к ней с разных сторон, под разными углами, с помощью разных психотерапевтических средств. И часто соприкасались с ощущением одиночества.
На одной из встреч эта тема звучит в словах Оли особенно ярко: «Как будто я одна в целом мире, меня окружает какой-то серый туман, за которым что-то есть, но я не могу это увидеть». Дальше я задаю немного странный вопрос: «Как давно тебе знакомо это чувство?»Оля отвечает: «Как будто бы давно, лет с 11».
Дальше мы пытаемся вернуться в это время в жизни девушки, вспомнить, что тогда происходило, какие образы соотносятся с этим вот ощущением одиночества и безликого серого тумана.Оля рассказывает о том, что тогда их класс переформировали, как это нередко случается после окончания начальной школы. И именно в начале пятого класса очень ярко возникает это яркое переживание: потерянность, одновременное желание контакта с другими людьми и невозможность осуществления этого желания.
Одна из прекрасных особенностей процесса психотерапии состоит в том, что мы, конечно, не в силах изменить прошлое клиента, но мы можем в воображении вернуться в ту картину, которая эмоционально «фонит» в настоящем, можем найти те потребности, которые оказались неудовлетворенными у той маленькой пятиклассницы, дать ей тепло, поддержку, сказать ей о том, что она никогда больше не будет одна, потому что у нее есть взрослая, сегодняшняя, Оля, которая всегда может обнять и побыть рядом.
Конечно, Оля плачет, когда мы представляем эту сцену между ней нынешней и маленькой Олей. И это слезы боли и одиночества. Но одновременно и слезы радости и облегчения от того, что те глубинные эмоциональные раны и ссадины потихонечку начинают исцеляться.
P.S. Как и в других моих клиентских историях, Оля — это собирательный образ, основанный в очень большой степени на моих фантазиях и личном опыте. Любые совпадения с реальностью случайны.